ЛИЧНЫЙ ОПЫТ: ПОЧЕМУ
НАЧИНАТЬ ЯХТИНГ С ЕЙСКА
— ОЧЕНЬ ХОРОШАЯ ИДЕЯ

И тут я наткнулся на фейсбуке на предложение поехать в Ейск. Это предложение выгодно отличалось от всех остальных, потому что путешествие стоило недорого, а речь шла о неделе в Ейске в топовые летние месяцы: не просто поездка в подмосковное Пирогово, а целая экспедиция. Пока я собирался и принимал решение, все слоты оказались закрыты, и я пообещал себе отправиться в поездку в 2016 году. На следующий год я еще весной внес предоплату.

В Ейск я поехал после полутора месяца тренировок в Орешке cо своим сокомандником. Мы немного умели управлять килевой яхтой, а Ейске нас ждал тримаран, о котором мы на тот момент совершенно ничего не знали, да и, в общем-то, не хотели знать: было интересно, чтобы это оказалось сюрпризом. Когда мы познакомились с дядей Сашей, капитаном и хозяином тримарана, началась новая волна изучения парусного спорта. У мира носителей парусной культуры, которые занимаются яхтингом еще с советских времен, есть свои правила, традиции и суеверия. А еще он насквозь пронизан взаимоуважением.

Мы начали заниматься. График был очень бурный: тренировка начиналась в 9:00 и заканчивалась в 18:00. В час дня мы приставали к берегу, обедали в советской столовке, и тренировки продолжались. Занятия очень интенсивные и насыщенные: все происходит на солнце, на свежем воздухе, в Азовском море. Было очень здорово. Дядя Саша медленно погружал нас в мир яхтинга, рассказывал о том, что как называется. Утро начиналось с экзаменовки. Мы должны были назвать все части яхты: вертикальные и горизонтальные, бегучий такелаж, рассказать, как работают паруса и так далее. Дальше он рассказывал, чем мы будем заниматься сегодня, какие нам предстоят вызовы, чему мы научимся, а потом мы отрабатывали различные маневры.

Тримаран достаточно сильно отличается от яхты в Орешке — Platu25. Platu25— это устойчивая килевая монокорпусная яхта, и на ней можно крениться, у тримарана же центральный корпус и 2 поплавка, слева и справа. Парусная оснастка тримарана по площади значительно больше, чем на Platu, но при этом у него минимальный крен. Было интересно ходить на абсолютно новом агрегате: принципы, которые работали на Platu, не работали на тримаране, и наоборот. Тримаран, вообще, считается довольно быстрым судном, именно на них сейчас ставятся рекорды скорости. Яхтинг в Ейске — это нечто среднее между тренировкой в Орешке и круизным яхтингом, когда ты рассекаешь волны на огромных 13−14-метровых лодках. Тримаран — это переходный период. Тебе уже позволяют почувствовать, что из себя представляет хождение в море, при волне и при ветре, но в Азове волны очень небольшие. Ейск — это уже не Пирогово, но еще и не Средиземное море. Надо помнить, что отправиться куда-то на круизной яхте еще и стоит в в 4−5 раз больше.

В Ейске достаточно комфортная акватория. Единственное ограничение — это глубина. Средняя глубина Азовского моря — 7,5 м, но на Таганрогском заливе, где мы тренировались, попадаются мели прямо посередине моря. У тримарана небольшая глубина осадки — 1,5 метра, не как у килевых лодок 2,5 метра. Был смешной случай: мы на полных парах на парусах шпарили по заливу и просто со всего маху напоролись на мель. Странное ощущение: как будто едешь в автобусе, водитель резко тормозит, а тело продолжает движение вперед. Вот так же у нас: мы остановились посреди моря и вышли. Оказалось, что глубина — всего лишь по пояс. Было забавно толкать тримаран с мели по пояс в воде, запрыгивать в него и дальше лететь на парусах. С другой стороны, небольшая глубина — это большой плюс, такая классная геймификация процесса. Сразу же можно узнать, что такое попасть на мель и как с нее сходить. А еще это дисциплинирует: нужно постоянно постоянно наблюдать за эхолотом, что впоследствии обязательно придется делать в круизах и в регатах, где есть узкие вхождения в марины. Вообще, важно следить за ходом не только по Navionics и изобатным картам, но еще и постоянно смотреть на эхолот: что-то может быть не отмечено или может упасть общей уровень воды, особенно если речь идет о приливах и отливах. Небольшая глубина — это хорошая дисциплина, которая показывает, что будет, если не следить за эхолотом и за глубинами.

Дуло достаточно часто, ветра было много, штиля практически не было. А если и был штиль, то было супер, потому что можно было наконец-то отдохнуть и покупаться. Как я уже говорил, тренировки очень насыщенные и очень интенсивные. Когда ты сходишь в 6 вечера на берег, тебя все еще покачивает от тренировок, от объема знаний и от усталости.

Самая интересная локация в округе — это Птичий остров (Ейская коса), как называют его местные. Туда нужно добираться под парусом около 3 часов. Это песчаная коса, где очень мало растительности и стоят редкие деревья, которые бакланы используют, чтобы там гнездиться. Кстати, бакланы — это не водоплавающие птицы, когда они намокают, они не могут летать, а могут только бегать, пока не высохнут перья, поэтому на острове куча бакланов, которые бегают, как кабанчики. Они вообще очень нелепые: когда ты подходишь, чтобы посмотреть на них поближе, они защищают и оберегают гнезда или разбегаются по кустам, потому что не могут взлететь. Мы, конечно, старались им не мешать. На остров бакланы прилетают не только оставить потомство, но еще и умереть, поэтому по всей косе разбросано огромное количество костей и черепов. Остров кажется очень мистическим.

В Ейске почти всегда дует ветер, для паруса это отлично — можно выходить в море каждый день. Иногда там бывает плохой ветер (это когда в акваторию невозможно выйти), но у нас такого не было. Еще у учебного тримарана был шверт (выдвижной плавник, который препятствует сносу судна под ветер) вместо киля, и мы всегда швартовались в пляж. Яхта, выходящая на пляж, выглядит очень красиво, и я всегда кайфовал, когда сходил с тримарана прямо на песчаный берег.

Чаще всего день состоял из того, что мы учились рулить, поворачивать, ставить и снимать паруса, и я ничего особо не замечал вокруг, просто не до того было. Но в последний день мы пошли на Птичий остров, так много птиц одновременно я никогда не видел, это супер! Кажется, что-то подобное можно представить себе в отдаленных местах с дикой природой — на Камчатке или Фарерах.

В городе можно сходить на рынок, купить свежих продуктов и домашнее вино у местных фермеров, вино надо выбирать внимательно, оно там разного качества. А если есть возможность купить что-то большое, то на рынке есть отдел с рассадой и можно купить суперские домашние растения в горшках по 100 рублей или что-то такое.

Основной уклон тренировок Силы ветра в Ейске — управление парусами, поэтому мы очень сильно зависим от ветровых условий. Утром мы собираемся на лодке, где я даю краткий инструктаж по технике безопасности. Потом команда делится пополам: первый экипаж учится управлять парусами до обеда, пока остальные наблюдают, второй, используя опыт ошибок напарников, начинает работу во второй половине дня. Самое сложное для начинающих — это старт и настройка паруса, а во время самого хода появляется свободное время, в которое мы разбираем углубленную и детальную теорию прямо на борту. Ребята на практике изучают, как пользоваться снастями, погружаются в устройство яхты и во все остальные тонкости. Иногда бывают периоды, 2−3 дня за все лето, когда очень сильно дует ветер или его совсем нет, поэтому нет возможности выйти в море — такие дни полностью посвящены теории.

Единственный недостаток нашей акватории — мелководность. То есть классические яхты с длинными килями тут не подходят. Поэтому тренировки проходят на тримаране (Александр построил его сам — прим. ред.). Тримаран — это швертбот, то есть яхта, у которой киль задвигается вовнутрь. Это дает возможность использовать акваторию по полной программе — достаточно глубины в метр, уже можно ходить под парусом. Подобные суда называются мультихулами (это тип яхты, к которым относится тримаран): их поплавки складываются и занимают меньше места при стоянке.

Кроме того, на многокорпусниках не укачивает, как на обычной яхте с одним корпусом. Они очень устойчивые, почти как автомобиль на не совсем ровной дороге. За всю практику у моих учеников было всего пара случаев морской болезни, и то, потому что ребята съели слишком много таблеток от укачивания.

Полученные на тренировках знания пригодятся сразу, как вы в следующий раз попадете на борт парусного судна. Когда ребята после Ейска приходят на лодку и делают замечание любому члену экипажа о том, что у него передняя шкаторина не добрана, так люди сразу понимают, что шутки типа «заточка якоря» с ними не пройдут.

Последний день тренировок мы проводим на острове Ейская коса, который когда-то был частью материка. Туда вела узкоколейная дорога, и весь город ездил туда отдыхать. Во время шторма размыло перешеек, и заделать брешь не смогли. Теперь остров практически необитаем, там никогда нет людей. Он состоит сплошь из ракушечника. Весь старый город в Ейске построен на извести, изготовленной из ракушечника, добытого с Ейской косы. Полости изъятого ракушечника заполняла вода, и в них завелось очень много мальков и мелких рыбок, кормиться которыми прилетают целые стаи птиц. Мы посещаем этот остров в субботу — в день пикника, на котором мы отмечаем окончание занятий. Часто я сам готовлю на огне местных рыб — судака и пеленгаса.