История экспедиции
на Фарерские острова

За этим последовали обычные хлопоты подготовки к поездке: получение визы, приобретение и сбор всего необходимого, поиски информации и составление маршрутов.

Оформление визы привело нас в некоторое замешательство. На сайте консульства Дании сказано, что для посещения Фарерских островов виза нужна, но ни специальных анкет, ни инструкций по их заполнению мы не нашли. Кто-то говорил, что визу не смотрят, и достаточно шенгенской. По другой версии визу проверяют, и без неё на острова не попасть. Мы решили не рисковать и сделали всё по правилам.

Вопрос о способе передвижения между островами перед нами не стоял. Две яхты были готовы к отплытию 26 июля 2015 года. Кстати говоря, мы были первыми, кто арендовал яхты на целую неделю. Это было нелегко организовать: несмотря на то, что почти у каждого фарерца есть своя лодка, в аренду их предлагается не так уж много. Коммерческий яхтинг на островах только зарождается, поэтому чартерную компанию мы нашли не сразу.

Пятнадцать человек и семь дней интригующей неизвестности. Все ждали той особенной свободы, присущей только северному морю на краю цивилизации.

При подготовке пешего маршрута мы столкнулись с проблемой: информации в интернете оказалось неожиданно мало. Проявив смекалку, мы наметили основные точки путешествия по геотегам в Instagram.

С морским маршрутом оказалось немного легче. В нашем распоряжении была лоция с подробной информацией о маринах, течениях, ветрах, но никаких фотографий, описаний, отзывов и впечатлений других яхтсменов мы не нашли. Это дало нам прекрасный шанс почувствовать себя первооткрывателями.

Практически всё, что мы знали о Фарерах, когда садились в самолет, — это то, что овец в этом месте больше, чем людей, что фарерцы охотятся на дельфинов, что там живут смешные птицы под названием тупики, что острова — одно из самых рыбных мест на Земле, и там очень красиво.

Когда самолёт, выполняющий рейс Копенгаген — Воар (Vágar), начал снижаться, мы прилипли к иллюминаторам. Всюду был туман, из которого вдруг выплыли величественные скалы и то самое знаменитое озеро Сёрвагсватн (Sørvágsvatn), над которым мы летели так низко, что казалось, будто самолет будет приводняться. Мы ещё не сошли на землю, но уже впечатлились суровым пейзажем: невероятные зелёные холмы, высоченные утёсы, такие ровные, будто их ножом срезали, тёмная, живая вода океана, густой туман и водопады. Фарерские острова — это страна мистических туманов, ветров и водопадов. По местной легенде, названия водопадов — это вербальное выражение уникального шума каждого из них. Фарерцы слушали их и давали имена.

Температура в самый тёплый месяц года не поднималась выше 14 градусов днём, что при наличии сильного ветра в море создавало достаточно суровые условия. Обещали дожди, но тут нам повезло: основательный дождь шёл только в один из дней. В остальном погода соответствовала фарерской поговорке «Не нравится погода — подожди пять минут». Северное солнце за минуты сменялось густым, непроглядным туманом, за которым следовал дождь, а ещё через полчаса небо снова расчищалось. Чтобы чувствовать себя комфортно в таких условиях, необходимо иметь непромокаемую куртку, штаны и термобельё. Для меня спасением стал сноубордический комплект, надетый поверх свитера и лёгкого пуховика. Ещё шапка, перчатки и шерстяные носки с ботинками Timberland. Встроенная печка на одной из яхт не раз нас спасала. На другой яхте система обогрева регулярно давала сбои из-за низкого заряда сервисной батареи — в кают-компании ребята спали в термобелье и зимних строительных комбинезонах.

С ветром нам, кстати, тоже повезло, потому что ещё за неделю до вылета прогноз показывал порывы до 50 узлов, но больше 30 мы не наблюдали.

Я смотрела вдаль на горизонт и понимала, что даже качка не в силах испортить момента. Мне было жалко людей, которые жалели меня, потому что им самим порой было не лучше. Смешно, что мы даже в туалет не ходили, потому что для этого нужно было спускаться в кают-компанию, а нахождение там во время сильной качки более трёх минут влечёт за собой необратимые последствия, если вы понимаете, о чем я.

Приливные течения на Фарерах устанавливают свои правила. Каждое утро начиналось не только с горячего кофе, но и с точных подсчетов времени, в которое течение будет не встречным. Самое сильное, двенадцать узлов, наблюдается в узком проливе между островами Стреймой (Streymoy) и Эстурой (Eysturoy). Естественно, мы туда не сунулись, так как наши лодки больше шести узлов не шли. Максимальное изменение уровня воды мы застали в посёлке Вестманна (Vestmanna), оно составило около 120 см. За время стоянки нам несколько раз приходилось регулировать длину швартовых, чтобы лодка не повисла на пирсе.

Мы обошли острова против часовой стрелки и заночевали в пяти разных местах, не считая домашней марины. К сожалению, пришлось исключить часть удалённых островов из маршрута, так как на все просто не хватало времени. Граница между Атлантическим и Северным Ледовитым океанами проходит через самый северный из островов архипелага Вийой (Viðoy). До Северного Ледовитого нам не хватило нескольких миль, но мы его, по крайней мере, видели, а может, даже коснулись правым бортом, когда обходили остров Кальсой (Kalsoy).

Когда проходишь на яхте мимо фьордов, огромных камней и высоких пещер, с разных ракурсов видишь живые щупальца тумана, которые опускаются вниз по склонам, окутывают вершины, наполняют гроты и поглощают целые острова. Туман словно дышит, медленно и глубоко. Он зачаровывает. Он создаёт удивительный эффект парящих гор, ощущение, будто ты оказался в одном из мультфильмов Хаяо Миядзаки.

Казалось, что к этим пейзажам можно привыкнуть, но каждый раз за поворотом нас ждало что-то такое, от чего замирало сердце. Невероятные недоступные долины, где каким-то образом оказывался одинокий маленький домик, солнечный свет, пробивающийся сквозь облака, насыщенная зелень склонов, тёмные и глубокие пещеры — всё это хочется видеть ещё и ещё. В одну из пещер мы заплыли на тузике: сужающиеся проходы, полная темнота и набегающие волны заставили нас понервничать.

Нам, рыбакам-дилетантам, было интересно проверить себя в деле. Борьба за удочки разгорелась нешуточная. Каждый хотел поймать самую большую и диковинную рыбу. Со стороны казалось, что это очень просто, но у кого-то получилось сразу, а кто-то не поймал ни одной. Порой возникало ощущение, что мы вытаскиваем рыбу прямо из густого наваристого бульона. Каждый раз, когда леска натягивалась, мы ожидали увидеть огромную рыбину, не меньше метра. Те рыбы, которые сорвали кучу наших снастей, явно такими и были. Улова было достаточно, чтобы кормить пятнадцать человек рыбными блюдами почти каждый вечер недельного плавания. В основном нам попадались треска, налим и стаи сельди. За один раз удавалось поймать 10–15 рыб. Во время рыбалки мы находились под пристальным наблюдением. Главными зрителями и важными участниками этого процесса были чайки, которые появлялись из ниоткуда, пока мы готовили снасти. Как голодные коты, они вертелись вокруг лодки и ждали удобного момента, чтобы схватить добычу. В общем, ещё одним развлечением на Фарерах вполне может быть кормление чаек рыбьими потрохами. Мы получили огромное удовольствие и ещё долго смеялись, пересматривая фотографии этих птичьих боёв.

К чему мы не были готовы, так это к отсутствие кафе, ресторанов и супермаркетов. Далеко не в каждом посёлке они вообще есть. Я даже не говорю о круглосуточных магазинах. А до недавнего времени кафе и бары были только на острове Ноульсой (Nólsoy), куда рыбаки заплывали по пути в столицу, город Торсхавн. В самом Торсхване инфраструктура сейчас вполне развита. Многие заведения выглядят современно и уютно. Нам особенно полюбились два: кафе в марине Торсхавна и семейный ресторанчик в посёлке Сорвагур (Sørvágur) на острове Воар.

Алкогольная продукция продаётся в течение нескольких часов в будние дни в двух магазинах столицы. Стоит дорого. Такие правила когда-то давно, борясь с алкоголизмом мужей, ввели женщины, получившие большинство в парламенте островов. Продукты в магазинах и того дороже. Овощи и фрукты продаются поштучно: 3–5 датских крон (примерно 30–50 рублей) за помидор или грушу.

На Фарерских островах одинаково используются как датские, так и местные кроны. Фарерские купюры очень красивые. На них изображены акварельные утёсы и посёлки, птицы, рыбы, крабы. Если б не обменный курс, это был бы лучший сувенир на память.

Различные организации по защите животных пытаются противостоять жестокому убийству. Вокруг островов постоянно курсирует корабль Общества охраны морской фауны и пытается физически помешать забою дельфинов. Однако фарерцы в ответ на агрессивное поведение защитников животных приняли закон, позволяющий применять силу против подобных судов. До сих пор каждый фаререц, которому ещё не довелось участвовать в охоте на чёрных дельфинов (гринд), мечтает об этом. Экспорт китового жира и мяса запрещён, весь улов идет в пищу в зимнее время года. Ещё об одном промысле фарерцев мы узнали непосредственно от них самих. Есть такие чайки-глупыши на островах. Они гнездятся на скалистых берегах. Во время высиживания птенцов чайка так сильно увеличивается в размерах, что после их вылупления, пытаясь взлететь, падает в воду. Накопленного жира так много, что она ещё долго может только плавать по поверхности. В этот момент и начинается охота: местные жители сачком вычерпывают беспомощных глупышей из моря.

На своём пути мы встречали много замечательных, добрых, искренних, порой немного наивных и всегда болеющих душой за чужое горе людей. Привезти переходник для подключения электричества, позвонить главному харбор-мастеру по островам и узнать, можно ли лодкам остаться на ночь, отдать последнюю бутылку охлаждающей жидкости из своей машины — всё это для любого фарерца является само собой разумеющимся.

Люди на островах никуда не спешат, не торопятся и не бегут. Молодежь весело болтает за столиком с чашечкой кофе, старики, сидя на пристани, витают мыслями где-то далеко и вспоминают былое. Все они наслаждаются этой неспешной жизнью.

Океан играет большую роль в жизни фарерцев. Он их кормит и дает им работу. Многие с детства и до самой смерти рыбачат, работают на лососевых фермах или рыбоперерабатывающих заводах. Студенты в основном работают в сфере услуг: в кафе и ресторанах, в магазинах, гостиницах и, конечно, на семейных фермах.

На островах мы сами невольно стали своеобразной достопримечательностью для фарерцев. В каждом городе, на каждом причале нас встречали любопытные жители. Кто-то робко смотрел издалека, кто-то подходил ближе, но ничего не говорил, а самые смелые расспрашивали: откуда мы, что здесь делаем. Когда люди слышали, что мы из Москвы, они серьёзно думали, что мы пришли оттуда на яхтах. Они вполне могли себе это представить.

Одним из самых теплых моментов нашего путешествия стал прощальный ужин с владельцем лодок. Хавардур встретил нас очень душевно. Запах свежеприготовленного ужина мы почувствовали, как только подошли к пристани. Нас ждали две огромные кастрюли крабов и рыбное ассорти. Вечер пролетел незаметно, мы вспоминали поездку и делились впечатлениями с нашим новым другом. Много смеялись и наслаждались моментом. Поговорили даже о политике и о стремлении Фарер к независимости от Дании. Не нужно называть фарерцев датчанами: они на это обижаются.

Хавардуру было интересно пообщаться с нами, ведь не каждый день к тебе на лодку приходят гости из далёкой страны. Совершенно разные культуры, понимание смысла жизни.